Выбор Петунии

[irinamalfoi]

Начала писать его еще летом 2010 и только в августе закончила, а теперь еще, благодаря *Arlene*, он отгаммлен и отбечен (даже добавлено немного в сюжет)

Название: Выбор Петунии
Автор: Сьёфн
Бета и гамма: Arlette
Жанр: роман
Пейринг: Сириус Блэк/Петуния Эванс/Вернон Дурсль
Рейтинг: NC-17
Тип: гет
Размер: мини
Отказ: все принадлежит Роулинг, мне только ваши отзывы
Предупреждения: секс, AU, хэппи-энд
Саммари: Петуния Эванс выходит замуж за Вернона и вспоминает свою настоящую любовь…
От автора: написано для HP-Ficathon 2010 для Эллы-Энн по заявке: фик про Петунию и Сириуса, с NCой и хеппи-эндом

Коллажи к фику

от Marciana:


от Лили Поттер:



- Алиса уже пришла, - мама заглянула в спальню после короткого стука: видимо, мое молчание было принято за приглашение войти. - Ты готова, дорогая?
- Да, – ответила я, задумчиво покусывая губу.
Оставшись вполне довольна таким ответом, мама кивнула и исчезла за дверью, в которую через пару минут постучалась пухленькая молодая женщина – визажист и парикмахер в одном лице. Ее-то мама и пригласила, чтобы приготовить меня к свадьбе.
Свадьба, какое слово! Это и надежда, и любовь, и хлопоты. Все нужно учесть.
Вернон сделал мне предложение в минувшем сентябре, и весь груз предсвадебных хлопот я взяла на себя, о чем вскоре пожалела, – таким муторным оказалось это дело.
Ждать помощи от Вернона, как оказалось, было бесполезно. «Выбери то, что нравится тебе, мне все равно!» - только это я от него и слышала. А когда задумалась о церковном убранстве, с удивлением поняла, что ведь и мне все равно. Нет никакой разницы, сколько будет цветов, каким окажется мое платье, да и будет ли свадьба – тоже, если честно. Сначала я растерялась, поразившись собственным мыслям, а потом решительно заявила маме, что не стану заниматься свадьбой сама. Найму специалиста, и пусть он подбирает все по цвету и тону. Единственное, что я уже успела заказать - это свадебное платье. Но оно ведь было для Сириуса…
- Все готово, - прервала мои размышления Алиса. – Устраивайся на стуле поудобнее, сидеть тебе придется долго. Начнем с прически.
Не прекращая болтать, она взяла расческу, намереваясь, видимо, превратить тусклый пучок моих волос в роскошную шевелюру. Как я всегда завидовала Лили, у нее-то волосы у нее густые, красивого рыжего оттенка, - настоящая грива! Не то, что у меня...
Впрочем, незачем тосковать: мамина подруга утверждала, что Алиса – просто кладезь, она даже из трех волосинок отличную прическу сделает.
- Что же мы сделаем с твоими волосами? – спрашивает Алиса.
Я удивленно поднимаю на неё глаза. Все уже обговорено не один раз, разве не так? Вернон предложил уложить мои волосы в виде короны, а потом украсить цветами. И я согласилась.
- Мы ведь уже говорили об этом, - удивленно отвечаю я.
- Понимаешь, Петуния... Та прическа, которую хочет твой жених, очень плохо гармонирует с твоими волосами, они ведь у тебя мягкие и тонкие. Я бы предложила сделать кое-что другое, - её пальцы легко порхают вокруг моего лица и волос. – Вот здесь мы приподнимем, здесь начешем, сюда выпустим несколько локонов, переплетем их с цветами, и у тебя будет просто прелестный вид. Ну, доверишься мне? Или будешь упорствовать? – в голосе Алисы нет ни капли иронии, только интерес. Мне вспоминаются мамины слова: Алиса ведь считается лучшим парикмахеров в городе. Почему бы, в конце концов, ее не послушать?
- Я согласна. Делайте, как считаете нужным.
- Отлично, - она ободряюще улыбается мне. – А теперь наберись терпения или, лучше всего, подумай пока о своем любимом. Главное - не двигайся и не верти головой.
- Хорошо, - покорно соглашаюсь я и закрываю глаза.

«…- Я ненавижу и тебя, и этого противного Северуса, - кричу я прямо Лили в лицо и, резко развернувшись, бегу прочь, стремясь оказаться от нее как можно дальше.
Но на перроне толпа народа, и мне приходиться буквально продираться сквозь нее. Я чувствую себя мухой, увязшей в банке с вареньем.
- Глаза разуй! И смотри куда идешь.
Я только сейчас замечаю, что кого-то толкнула, но, Господи, я так зла, что даже рада поводу сорваться и выплеснуть всю ту ярость, что во мне накопилась.
- Сам под ноги смотри, придурок, - я оборачиваюсь и вижу перед собой высокого мальчишку с резкими чертами лица. Он уже одет в школьную мантию, - да, я прекрасно узнала этот смешной чехол, который Лили всякий с такой гордостью демонстрирует родителям.
Он удивленно смотрит на меня: видимо, ждал что я извинюсь.
- Ты что, с дуба упала? – грубо спрашивает он. – Психованная какая-то, - говорит он - уже не мне, а какому-то мальчику, стоявшему рядом. Внешне они не очень похожи, но то, что братья, я почему-то понимаю сразу.
- Сам ты сумасшедший! – ору я. – Вы все здесь сумасшедшие, и школа ваша для психов!!! Выдав все это, я неожиданно успокаиваюсь и уже поворачиваюсь, чтобы уйти, но, зацепившись туфелькой за край мантии мальчишки, со всего размаха шлепаюсь задницей на перрон.
Это так больно, что на глазах выступают слезы
- А ты не только грубиянка, но еще и плакса к тому же! – слышу я презрительный голос над собой. Мальчишка смотрит на меня и усмехается. Потом они с братом молча разворачиваются и уходят дальше, вдоль перрона…»

В это момент я чувствую укол и открываю глаза.
- Извини, это случайно, - в голосе Алисы слышатся виноватые нотки.
- Ничего, - мне действительно больно, но я поспешно закрываю глаза и опять проваливаюсь в воспоминания…

« - Пойдем, Туни, тебе понравится, - убеждает меня Лили. Сегодна она уезжает, это ее седьмой курс. Последний. Все предыдущие годы я упорно отказывалась проводить сестру на перрон, хотя, чего уж скрывать, мне хочется еще раз увидеть и вокзал, и волшебный поезд.
- Ну, хорошо, - соглашаюсь я – таким тоном, будто делаю одолжение. – Раз уж родители не могут тебя проводить, это сделаю я.
- Спасибо, а я познакомлю тебя со своими школьными друзьями, - Лили улыбается мне, и я понимаю, что все зря, трюк не прошел. Сестра отлично понимает, кто и кому на самом деле делает одолжение.
... И вот я снова там. Внимательно оглядываюсь вокруг, стараясь не упустить ни единой детали. И против воли сердце схватывает от зависти.
«Почему она?» - в сотый раз спрашиваю себя я. И в очередной раз представляю, что это я волшебница и я еду сегодня в Хогвартс. Вместо приветственных криков с именем сестры я представляю, что кричат мое имя. И тут меня окликает голос Лили:
- Туни, иди сюда.
Я покорно поворачиваюсь и иду в её сторону.
- Это Мэри Макдональд, мы с ней живем в одной спальне, - Лили представляет меня темноволосой симпатичной девушке. Та приветливо улыбается, спрашивает, где я учусь.
Я терпеливо отвечаю, а потом сама задаю очень интересующий меня вопрос:
- А ты волшебница от родителей или как Лили? – получается очень неуклюже, и я готова покраснеть со стыда. Вот сейчас она усмехнется и...
Но она понимает мой вопрос и, продолжая улыбаться, спокойно отвечает:
- Я тоже магглорожденная, как и Лили.
Улыбка у нее такая искренняя, что остается только скрипеть зубами со злости. «Неужели я неисправима и вынуждена до конца жизни завидовать всем волшебникам?» - с тоской думаю я.
И тут замечаю взгляд Лили. Лили, которую не смогла обмануть ни моя бравада, ни моя ложь: она прекрасно знает, как мне на самом деле это интересно. И всегда привозит из школы что-нибудь волшебное, но не требующее колдовства. Один год это был маленький шарик с крыльями - снитч, кажется: так Лили его называла. Но он улетел от меня на второй день, а сестра, смеясь, пояснила, что так и положено: трудно удержать снитч, а поймать еще труднее. Потом я слышала её ссору с Северусом, который говорил, что она не должна рисковать, привозя в маггловский мир такие вещи. После этого сестра привозила уже только что-то менее подвижное. Но особенно мне нравились её фотографии - не те, что у нас, нормальных людей, а живые – такие, словно видеоклип смотришь с кратким сюжетом. Сестра даже пообещала в следующем году сфотографировать меня и проявить в специальном волшебном растворе.
- Я, наверно, пойду, - тихо говорю я. – А то мне еще домой добираться.
- Да, спасибо, что проводила, - Лили обнимает меня и целует на прощание. – До встречи на Рождество.
Тут её кто-то в очередной раз окликает, она отворачивается, и я стремительно убегаю. Я обманула Лили: мне просто не хочется стоять рядом с ней и слышать шепот: «Это маггла, её родная сестра!» Я хочу постоять здесь одна и хоть на несколько минут сделать вид, что я тоже волшебница и жду своего поезда.
Я осторожно выглядываю из-за колонны, и тут на меня налетает кто-то и, споткнувшись, падает на пол, увлекая за собой и меня.
- Черт, - ругаюсь я, беспомощно распластавшись на чем-то мягком.
- Это не черт, это всего лишь я, - раздается мужской голос – прямо подо мной. И обхватив меня за талию, еще незнакомый парень медленно поднимается.
- Ты - нахал, - взвизгиваю я. – Отпусти меня немедленно.
- Без проблем, - он и правда отпускает, я снова падаю на перрон ,- только уже прямо на цементный пол, без мягкой подстилки, которая на самом деле была его телом.
- Кретин! - разозлившись, я хочу резко вскочить, но поднимаюсь с трудом: ушиб довольно сильный.
- Опять не понравилось? – весело смеется парень. – Какая ты недовольная, а ведь я всего лишь сделал, как ты просила.
Я встречаюсь с ним взглядом. Он узнает меня первым.
- А, это снова ты? Давненько не виделись. И ты снова меня чуть не убила.
Я тоже его узнаю.
- Жаль, но, может быть, мне в следующий раз повезет! – цедя слова сквозь зубы, отвечаю я.
- Обязательно, - ухмыляется он. – Жизнь любит терпеливых и упорных. А ты ведь такая?
- Такая, - соглашаясь с ним, я поворачиваюсь, чтобы уйти.
- Эй, а как тебя зовут, терпеливая? – насмешливо окликает он меня.
- А тебе зачем?
- Должен же я знать имя своей мучительницы, - он откровенно смеется.
- Петуния Эванс, - отвечаю я. – А тебя как зовут?
- Ты сестра Лили? А я Сириус Блэк. Она тебе обо мне не рассказывала? – он многозначительно усмехается, и я думаю, что это, наверно, очередной поклонник моей вертихвостки-сестры.
- Рассказывала, что ты забияка и самый большой бабник в школе, - так же ехидно отвечаю я.
- О! Какая Лили прелесть, это самый лучший комплимент, который я мог от неё ожидать, - он заразительно смеется.
Я удивлена тем, что он, кажется, ни капли не злится на меня.
Тут раздается гудок паровоза.
- Ну пока, терпеливая! В следующий раз я буду здесь на рождество: смотри, не упусти свой шанс, - он улыбается мне в последний раз и вместе со всей толпой устремляется в поезд. А я остаюсь на перроне…

- Петуния… Петуния, - голос Алисы снова вырывает меня из воспоминаний. – Cкоро все будет готово, но мне нужно помыть руки перед тем, как я сделаю еще кое-что. Где у вас ванная комната?
- По коридору слева вторая дверь, - отвечаю я. – Можно посмотреться в зеркало?
- Лучше не надо: половина работы только смажет весь эффект. Потерпи немного.
С этими словами Алиса исчезает за дверью. Мне хочется увидеть себя – красивую и нарядную, какой и должна выглядеть невеста накануне собственной свадьбы. Но внезапно это желание пропадает, растворяется как дымка, и я снова покорно закрываю глаза.

Я чувствую себя так, словно между ног мне вбивают кол. Пытаюсь оттолкнуть Вернона, но он слишком тяжел: мне с ним, конечно, не справиться, да он и не замечает, наверно, что делает мне больно. И тогда я смиряюсь и просто жду, когда он кончит. Отвратительно... Впрочем, никто меня и не заставлял. Сама ведь согласилась.

…- Боже, ты девственница! В твои-то годы?! – это я слышала в университете с первых дней. Какое до этого дело моим сокурсницам? Какая же я дура: рассказала всего одной девушке и при этом умудрилась попасть на главную сплетницу университета.
И мучаюсь я теперь именно по ее вине.
- О, ты не представляешь себе, что такое настоящий секс! Я обожаю, когда парень делает это медленно, не торопясь, а потом отступает и... снова в атаку. И тебе, кстати, уже пора. От этого все прыщи как рукой снимает, - вот что я слышала от Кристины на протяжении последних шести месяцев.
Я уверяла ее в том, что у меня нет никаких прыщей, а также в том, что вполне могу подождать с сексом до замужества, но это не помогало.
Кристина обрабатывала меня день и ночь, все время убеждая в необходимости расстаться с девственностью. Даже предлагала мне с этой целью своих приятелей, но тут уж я стояла насмерть, утверждая, что сделаю это впервые только со своим парнем.
И вот у меня появился парень, Вернон Дурсль, четырьмя годами старше. Он уже выучился и теперь работал в отцовской фирме по производству дрелей, - неплохая партия, чего греха таить. Мы встречались четыре месяца, когда я решила, что с невинностью можно и расстаться. Кристина снова меня удивила, начав отговаривать:
- Вернон твой - увалень и дурак! Сомневаюсь, что он вообще знает, как доставить девушке удовольствие, а первый раз очень важен. И вообще, что ты в нем нашла?
- Он щедрый, верный и перспективный.
- Какой он перспективный? В чем? В том, что станет владельцем фирмы отца? Тебе всего девятнадцать. У тебя таких еще знаешь, сколько будет!
- Он очень серьезный и... любит меня.
- Ха! Еще бы ему тебя не любить, если ты единственная, кто выдерживает его общество больше часа! Я бы его уже на третьей минуте убила бы! Или скорее на второй.
И вот теперь я на собственном опыте убедилась, что Кристина была права: секс с Верноном не принес мне ничего, кроме боли и разочарования.
…Он продолжает пыхтеть надо мной, и наконец останавливается. Я чувствую, как что-то горячее и липкое течет по ноге.
- Ты такая сладкая, - шепчет он мне. – А тебе было хорошо со мной?
Меня передергивает от отвращения, но Вернон принимает мою гримасу за счастливую улыбку и стискивает мою левую грудь вспотевшей рукой.
- Мы обязательно повторим это еще, - обещает мне он, а я с ужасом вскакиваю.
- Извини, мне надо в душ, - лепечу я и быстро скрываюсь в ванной.
Там я включаю воду на полную мощность, не желая, чтобы Вернон услышал, как я плачу.

Алиса возвращается в комнату.
- Теперь приступим к макияжу, - она улыбается мне и начинает перебирать свои баночки, тубы и прочее. А я не чувствую ничего, даже не хочу, чтобы она поскорее с этим покончила.
Вместо этого я снова закрываю глаза и …

Сегодня мне исполнилось двадцать лет. Видимо, захотев покрасоваться передо мной, Лили решает показать мне Косой переулок. Это уже становится похоже на манию, но я по-прежнему интересуюсь всем, что связано с магией. И вот мы (я и сестра со своим мужем) на метро добираемся до нужной улицы. Я беру Лили за руку: мне немного страшно. Она ободряюще улыбается, и мы заходим в бар «Дырявый котел». Я с интересом оглядываю грязное мрачноватое помещение, но Лили почти сразу тянет меня к другому выходу. Джеймс палочкой постукивает по кирпичам, и я вижу самое настоящее колдовство: кирпичи буквально расступаются перед нами, образуя широкую арку.
Это настолько великолепно, что я на миг даже замираю от восторга. Только смех сестры и её мужа возвращает меня к реальности.
- Идем, Туни, - улыбается она. – Это только начало. Настоящее колдовство там, за аркой.
Джеймс улыбается как-то ехидно, но сегодня мне все равно. Сегодня я хочу прикоснуться к волшебству, увидеть воочию то, о чем до сих пор только слышала.
На первый взгляд Косой переулок кажется обычной мощенной булыжником улицей, но один магазин заставляет меня остановиться и с восторгом уставиться в витрину. Я бы так и осталась там на полдня, но Джеймс напоминает, что нас ждут в кафе-мороженом Флориана Фортескью, после чего я нехотя следую за ними.
А в кафе меня ждет сюрприз: там, развалившись на стуле, сидит Сириус Блэк. Я узнаю его с первого взгляда, хотя со дня нашей последней встречи прошло уже два года.
- Привет, терпеливая! Что же ты не закончила свою миссию? – улыбка у него такая же нахальная, как и тогда.
- Вы знакомы? – удивляется Лили.
- Не совсем, но твоя сестра уже дважды пыталась меня убить, - насмешливо поясняет Сириус.
- Все было не так, - смущенно протестую я. Что он вообще здесь делает?
- Конечно не так, - неожиданно вмешивается Джеймс. – Петуния, не обращай внимания на Сириуса: он у нас большой шутник, и к его юмору надо привыкнуть.
- Действительно, не принимай все близко к сердцу. На самом деле Сириус очень хороший парень, - подтверждает Лили. – Он лучший друг Джеймса.
Для меня это, увы, не являлось отличной рекомендацией, скорей наоборот: Джеймс всегда отталкивал меня своей веселой безбашенностью, порой граничившей с обычной безответственностью. Но все-таки это муж Лили, поэтому я молча открываю протянутое сестрой меню.
Беседа за столом протекает довольно мирно: то ли вкусное мороженое привело всех в благодушное состояние, то ли Сириус и не собирался меня задирать, но мне даже понравилось c ним разговаривать. Сириус говорит мне о том, что ему девятнадцать лет и он на пару с Джеймсом учится на мракоборца.
Мы как раз выходим из кафе, чтобы направиться в сторону магазинов, как вдруг раздаются какие-то хлопки, и вслед за ними слышатся крики.
Все трое мгновенно вынимают палочки и встают вокруг меня, защищая от еще неведомой мне опасности. Краем глаза я вижу, как откуда-то справа в меня летит красный луч и не могу сдержать крика. Боже мой, зачем Лили только притащила меня сюда?! Готовясь к самому худшему, я обреченно закрываю глаза, пытаясь прикрыться руками от неведомой опасности и... ничего.
Что именно сделал Сириус? Я помню только то, как он метнулся ко мне, и луч – тот самый, который, наверно, должен был убить меня – сразу исчез.
А теперь он улыбается – по-дружески, без малейшей иронии, и мне почему-то сразу становится легче.
А вокруг идет настоящая битва, такие я видела только в кино: воздух искрится разноцветными лучами, люди истошно вопят, и я не понимаю, что должна делать. До тех пор пока рука Сириуса не стискивает мою в успокаивающем жесте.
- Пойдем отсюда. – Сириус буквально силой тащит меня в сторону какого-то магазина.

- А Лили с Джеймсом? – кричу я, ища сестру глазами.
- Они аппарируют оттуда сами, - отвечает он, заталкивая меня в камин. – Прижмись ко мне и держись крепче. Готова?
Я только киваю в ответ. Нас засасывает темная воронка, вихрь пепла поднимается ввысь, и я испуганным жестом обнимаю Сириуса за плечи...

- Петуния, расслабься, - услышала я, вынырнув из воспоминаний.
- Что?
- Расслабь мышцы лица: ты вся - словно натянутая струна, а мне это мешает. Просто расслабься, - мягко повторила Алиса.
- Да, хорошо, извини.
- Подумай о чем-нибудь приятном и легком. И расслабься…
Я закрыла глаза и постаралась последовать ее совету…

Когда мы оказались в просторной гостиной какого-то дома, меня вдруг затрясло: накрыл запоздавший страх.
Сириус внимательно cмотрит на меня, и мне почему-то кажется, что он тоже боится.
- Эй, ты же не собираешься плакать? – спрашивает он. Я молча качаю головой, но нервная дрожь меня выдает. Наверно, поэтому Сириус, подойдя ближе, крепко обнимает меня, стараясь успокоить. - Тише, милая! Все прошло. Опасность уже миновала! – шепчет он мне на ухо. Его горячее дыхание обжигает мне шею: это так приятно, что от неожиданности я сразу успокаиваюсь. И, к своему огромному стыду, вдруг чувствую возбуждение. Cириус ласковым жестом приподнимает мой подбородок, и несколько секунд мы молча смотрим друг на друга. Его глаза – прозрачно-серые – они так близко, у меня перехватывает дыхание, и я смертельно - просто до боли - хочу, чтобы он меня поцеловал. Первым, пока я еще цепляюсь за остатки своего благоразумия, пытаясь не наброситься на него самой. Я не успеваю даже выдохнуть, а его губы уже находят мои, и тогда меня накрывает волна, которая смывает всю мою стыдливую застенчивость. Одежда, мешавшая нам, быстро исчезает, и я не успеваю этому удивиться: сейчас не до того. Я не помню, как мы оказались в постели: наверно, Сириус отнес меня туда на руках; помню лишь счастье и восторг, охватывающий меня от прикосновений. Кристина оказалась полностью права: секс - одно из лучших изобретений человечества. Нужно лишь найти мужчину, который откроет для тебя этот мир…

- Совсем другое дело! – мои воспоминания вновь перебивает голос Алисы. – У тебя такое лицо... Сразу видно, что ты подумала о любимом мужчине.
Я не открываю глаз, но по её тону чувствую, что она улыбается, и невольно краснею.
- Прости, - спохватывается она. – Я тебя совсем засмущала. Но ведь это нормально: мечтать перед свадьбой о своем женихе… - она осекается, увидев мое мгновенно помрачневшее лицо. – Все-все, умолкаю, а то я сегодня что-то все говорю невпопад. С твоего позволения я продолжу...

– Закрой глаза и расслабься, - шепчет мне Сириус.
Я послушно переворачиваюсь на живот, сладко зажмурившись, а он начинает пальцами разминать мне плечи. У него просто волшебные руки: через пять минут я уже не могу сдержать стонов удовольствия:
- М-м-м… Как приятно, - я чувствую, как пальцы Сириуса скользнули к ягодицам и начали их поглаживать, исподволь подбираясь к моему заветному местечку, начиная ласкать и там... Я чувствую нарастающую волну оргазма и, закричав, снова кончаю. Мне почему-то стыдно: никогда бы не подумала, что я могу быть такой страстной.
Потом я чувствую, как Сириус целует меня в шею, и поворачиваюсь к нему:
- Спасибо, ты такой… - я смущенно замолкаю, не в силах подобрать нужный эпитет.
- Великолепный, лучший, самый-самый... Выбирай, - смеясь, подсказывает он мне.
Я смотрю в его серые глаза и понимаю, что счастлива. На то, чтобы вытеснить из моих мыслей Вернона, Сириусу понадобилось всего лишь несколько часов. Теперь-то ясно, что хотела объяснить Кристина, когда убеждала меня найти «правильного» парня.
Я продолжаю смотреть Сириусу в глаза, и мне хочется отблагодарить его за то, что он сделал меня такой счастливой. В голове звучат слова Кристины о том, что парни обожают, когда их ласкают там. Я нежным жестом провожу по его груди, спускаясь к животу, а потом еще ниже. Набравшись смелости, я осторожно cжимаю его член пальцами. Сириус удивленно наблюдает за мной, но на лице его – только восторг и предвкушение. Я продолжаю ласкать его пальцами, а потом – чуть помедлив - нежно целую: на вкус немного солено, но вовсе не противно, как я всегда думала. На миг замираю, раздумывая, что делать дальше.
- Если ты не хочешь, то не заставляй себя, - тихо шепчет Сириус.
- Я хочу, - еле слышно отвечаю я и возвращаюсь к прерванному занятию…

На первом этаже раздается шум – так неожиданно, что я вздрагиваю. Сириус мгновенно вскакивает с кровати, стиснув в руке волшебную палочку. Дверь распахивается, и в комнату врывается Лили, следом за которой появляется и Джеймс. Я стыдливо натягиваю на себя простыню.
- Ты! - Лили почти шипит, тыча своей волшебной палочкой в сторону голого Сириуса. - Мы уже пару часов ждем вас дома, а вы здесь… - она сердито кивает на смятую постель. - Как ты мог?
- Успокойся, Лили. Твоя сестра уже взрослая. Вряд ли Сириус действовал силой, - пытается успокоить её муж.
Но та не обращает на него внимания, сверля разъяренным взглядом Сириуса. Тот, ни капли не смущенный собственной наготой с вызовом смотрит ей в глаза.
Не нравится мне этот молчаливый поединок, поэтому я решаю вмешаться:
- Лили, со мной все в порядке.
Она поворачивается ко мне, и я вижу в её глазах не только злость, но и растерянность.
- А ты? У меня даже слов нет. Ты же только сегодня с ним познакомилась! Никогда не думала, что сестра у меня такая ш…
Сириус взмахивает палочкой – и сестра осекается. Я не сразу понимаю почему.
- Наши с Петунией отношения – это не твое дело, Лили! - в голосе Сириуса ясно слышится и ярость, и предупреждение. - Ты волновалась за неё, это я могу понять... Но теперь, когда ты убедилась, что с ней все в порядке, может, оставишь нас в покое? Мы немного заняты.
Взмахом палочки Лили возвращает себе голос и презрительно бросает:
- Не рассчитывай на это, Сириус Блэк! Я должна доставить Петунию домой. А ты, - она снова поворачивается ко мне, - немедленно одевайся. Родители там с ума от беспокойства сходят.
Мне не нравится её приказной тон, и я, нахмурившись, отрицательно качаю головой:
- Никуда я не пойду. Скажи им, что все в порядке, и я уже вернулась в колледж.
Лили явно не ожидает такого ответа и растерянно поворачивается к мужу. Я могла бы поклясться, что на секунду Джеймс ухмыльнулся.
- Давай так и поступим, - он равнодушно пожимает плечами. – И потом... я же просил тебя не рассказывать родителям об исчезновении Петунии, - не удерживается Джеймс от упрека.
- Я никуда не уйду без тебя! – решительно поворачивается ко мне сестра. – И, Сириус, прикройся, наконец! – раздраженно бросает она.
- А что - не нравится? – ухмыляется тот, но замолкает: очень уж грозно на него смотрит Джеймс. Подхватив с пола покрывало, Сириус оборачивает его вокруг бедер.
В комнате повисает тягостное молчание. Мне ужасно хочется остаться, но, зная упрямство Лили, я понимаю, что она мне это вряд ли позволит. Если бы я могла остаться с Сириусом наедине, хотя бы на пару минут. И сказать ему… А что я скажу? Слов никогда не бывает достаточно. Признаться ему в вечной любви? Или потребовать признаний от него? Но я и сама не уверена в своих чувствах к нему. Твердо я знаю только одно: мне ужасно хочется снова нырнуть в постель и заняться с Сириусом любовью. И я бы так и поступила, если бы тот хоть как-то дал мне понять, что тоже этого хочет. Но Сириус лишь молча смотрел на меня – до тех пор пока Лили не вытолкала его из спальни, чтобы дать мне возможность спокойно одеться.

Я быстро натягиваю на себя одежду, стараясь не встретиться взглядом со своей все еще рассерженной сестрой. И жду нравоучений, но она молчит.
Прощание с Сириусом выходит торопливым и скомканным. Я только и могу сказать: «Еще увидимся!»
Как бы мне хотелось, чтобы эта встреча не стала последней. Но я молчу о своем желании, боясь показаться слишком навязчивой.

Лили с Джеймсом приехали за мной на папином бьюике. Обратная дорога кажется мне бесконечной, хотя в пути мы проводит не больше двух часов.
Лили ведет машину, нахмурив брови и намеренно не обращая на меня внимания. Но зато я пару раз ловлю в зеркале заднего вида внимательный взгляд Джеймса. Он словно пытается разглядеть во мне что-то. Наверно, ему было интересно, чем такая невзрачная девица, как я, соблазнила Сириуса. Соблазнила? Если бы не мрачное лицо Лили, я бы никогда не поверила в то, что сегодня случилось, хотя щеки до сих пор горели при одном только воспоминании. А Сириус? Что он обо мне думает? Увидимся ли мы еще когда-нибудь? Он не знает ни моего адреса, ни телефона. Как, впрочем, и я его.
С опозданием сообразив, что нужно хотя бы запомнить дорогу к дому Сириуса, я начинаю оглядываться. Но мы отъехали слишком далеко. И тогда я тихо спрашиваю, какой город мы только что проехали.
- Уэст-Бромидж. До дома Бродяги три мили по южной дороге города, - тут же отвечает Джеймс.
Лили грозно сдвигает брови, а вслух замечает:
- Забудь о нем, Туни. Блэк меняет девушек, как перчатки…
- Не слушай её, Петуния, - перебивает Джеймс. - У Сириуса было не так уж и много девушек, хотя приписывали ему их порядочно. И не обращай внимания на слова Лили: она просто сердится на Бродягу из-за того, что он расстался с одной из её подружек.
- Ты забыл добавить, что он бросил её после ночи, проведенной вместе. Просто заявил, что ему не нужны серьезные отношения, - презрительно передразнила та Сириуса.
- А что плохого в сексе? Не всем сразу нужен брак! - назло Лили возражаю я, хотя от ее слов во мне все переворачивается. Я так быстро «сдалась» Сириусу, да и девственницей не была: он вполне мог принять меня за одну из легкомысленных девиц, раздающих свои милости всем желающим.
- Какая ты у меня прогрессивная! – насмешливо замечает Лили. – Впрочем, дело твое. Я лезть не стану.
- Ты уже влезла, – тихо возражаю я…

- Готово! Теперь ты можешь немного передохнуть! – объявляет Алиса, возвращая меня в реальный мир. - Тебе предстоит очень трудный день. Помню, я после собственной свадьбы ног не чувствовала, но была так счастлива, что даже этого не заметила, пока не наступил вечер. Надеюсь, вы будете счастливы.
Я молчу: мне не хочется ей врать. Я только сейчас осознаю, что выхожу замуж от безысходности, а вовсе не потому, что люблю Вернона. Но вежливость требует поблагодарить Алису за её работу, и я автоматически бормочу нужные слова, мыслями устремляясь к самым счастливым воспоминаниям своей жизни…

Хотя первые дни после того возвращения и не казались мне счастливыми.
Я ждала его. Ждала днем, ждала ночью.
Изводила соседок по этажу, каждый вечер дотошно выясняя, не звонил ли мне кто-нибудь.
Надоедала Кристине своими жалобами на несправедливость этого мира.
Во мне жила сумасшедшая надежда: а что, если бы Лили тогда не вмешалась? Может, все могло быть иначе?
И мы бы точно не расстались так глупо и так скоро.
Но пролетали дни, а Сириус все не появлялся.
Я же с каждым днем становилась все более вспыльчивой и – вместе с тем - печальной.
Разругалась со всеми соседками по этажу. Только у Кристины хватало сил сдерживать меня, но и ей это с каждым днем давалось все труднее.
И вот по истечении двух недель я решила последовать совету Кристины и поехать к Сириусу самой. Я не знала, что скажу ему и что сделаю. Просто желание увидеть его вытеснило все доводы рассудка, сделав мою жизнь невыносимой.
Кристина нехотя одолжила мне свою машину, изъявив напоследок желание получить ее назад в целости.
И вот, вооружившись атласом дорог, я ранним субботним утром отправилась в путь.
Водительские права мы с Лили получили почти одновременно: на этом настоял папа.
Я всегда со скукой относилась к вождению, предпочитая в машине играть роль пассажира. Но сев за руль, с благодарностью вспомнила те уроки.
Немного поплутав в Уэст-Бромидже я все же нашла нужную дорогу, отсутствие других машин на дороге позволило мне увеличить скорость и уже в девять утра подъехать к знакомому дому.
Несколько минут я пыталась набраться смелости.
Убедив себя, что теперь уже глупо отступать, я наконец вылезла из машины.
Но мой настойчивый стук остался без ответа.
От злости и разочарования я чуть не разревелась.
Почему Сириуса не было дома? В субботу, в девять утра?
А что, если он уехал на весь уикенд? Я пыталась остановить панику, убеждая себя, что он скоро появится или … проснется! Вдруг он спит так же крепко, как мой папа?
Я забарабанила по двери, но все было напрасно: в доме не слышалось ни звука.
Опустившись прямо на землю, я расплакалась…

Сколько часов я просидела возле его дома в ожидании, я не знала. Но когда стало темнеть, я уныло поплелась к машине: ночевать здесь не имело смысла, а Сириус мог действительно уехать на весь уикенд. Поклявшись себе, что обязательно вернусь, я поехала к себе домой.
От усталости я с трудом разбирала дорогу, но, видимо, удача мне сопутствовала, и в колледж я вернулась целой и невредимой.

Поставив машину у входа в общежитие, я направилась домой, не обращая внимания на окружающих. Мне хотелось только одного – закрыться в душе и вдоволь наплакаться. И тут кто-то схватил меня за руку. Я гневно повернулась, намереваясь отчитать наглеца, и увидела Сириуса.
Я могла бы поклясться, что за эти две недели он стал в сто, нет - в тысячу раз красивее.
Опешив от неожиданности, я молчала, наслаждаясь уже тем, что вижу его.
- Я жду тебя почти целый день! Где ты была?
Мне показалось, что в его тоне проскользнули ревнивые нотки, и я поспешила оправдаться:
- Я была у тебя дома. С самого утра!
Глаза его засияли еще ярче:
- Если бы я только знал! А то торчал здесь, как привязанный. Мне все время казалось, что ты вот-вот появишься…
Не договорив, Сириус потянулся к моим губам. Этот поцелуй показался мне еще прекраснее того, что я помнила…

***

С этого момента началась самая счастливая пора моей жизни и близкое знакомство с магией. Забыв о машине Кристины, я устремилась вслед за Сириусом.
Поначалу увидев его мотоцикл, я решила, что он такой же, как и у других парней, и вознамерилась сесть позади Сириуса, но тот, улыбнувшись, предложил мне устроиться в люльке. Только когда мы выехали на пустынную дорогу, я поняла почему.
Сириус нажал какую-то кнопку, и мотоцикл начал плавно подниматься в воздух.
У меня захватило дух от восторга и ужаса. Глядя, как земля удаляется, я с трудом сдерживалась, чтобы не завизжать от переполнявших меня эмоций.
Позже я поняла, что Сириус устроил для меня своеобразное испытание на прочность. Он сам потом обмолвился, что если бы я завизжала или подала какой-нибудь знак, то он бы тут же опустил мотоцикл на землю. Мне так и не удалось узнать у него, расстался бы он со мной, если бы я тогда струсила. Сейчас-то я думаю, что да.
Но в тот момент я даже не помышляла об этом – я наслаждалась видом земли с высоты птичьего полета. Вдалеке виднелись огни ночного города; зрелище было действительно великолепным. А какими близкими казались звезды! Их, наверно, можно было рукой достать...
Но лучше всего был сам Сириус. Он так часто поворачивался, чтобы на меня посмотреть, - я бы точно забеспокоилась, окажись мы на дороге. Но здесь-то не было никаких машин! Поэтому я отвечала ему страстными взглядами, мечтая о том моменте, когда мы окажемся на земле.
Как только Сириус выключил двигатель, я протянула к нему руки. Легко, словно пушинку, он вытащил меня из люльки и прижал к себе. Мы так хотели друг друга, что не стали тратить время на то, чтобы добраться до постели…

А потом … потом продолжилось мое знакомство с миром магии.
В доме Сириуса была душевая кабинка, с виду - самая обычная, только напрасно я до боли в суставах выкручивала краны: оттуда не вытекло ни капли. И только когда Сириус прикоснулся волшебной палочкой к кранам, вода полилась. И мы снова занялись любовью прямо в душе…
На следующее утро я проснулась поздно. Вдоволь налюбовавшись спящим Сириусом, я решила порадовать его собственноручно приготовленным завтраком, но не тут-то было: плита оказалась таким же муляжом, как и душевая. И снова я напрасно крутила краны, газ так и не появился. Поняв, что пока Сириус не проснется, мне не удастся ничего приготовить, я немного приуныла, но воспоминания о прошедшей ночи легко вернули мне отличное настроение.
И я решительно направилась в спальню - будить Сириуса поцелуями...

Завтрак, вернее - обед мы приготовили вместе.
В его доме мне было очень хорошо, но мелкие неприятности грозили перерасти в крупные: никогда не думала, что для меня будут так много значить бытовые мелочи, вроде душа или туалета.
Сириус только ближе к вечеру понял, что со мной что-то не так. Было неловко признаваться ему в своих затруднениях, но пришлось; я боялась, что он будет смеяться, но нет: Сириус оказался довольно понимающим. Торжественно пообещав, что к следующему моему приезду решит эти маленькие проблемы, он увлек меня в постель. Опять...
Я не считала, сколько раз в тот день мы занимались любовью, но точно знала, что это нравится мне все больше и больше. Сириус был со мной нежен и очень изобретателен.

Он привез меня в колледж ранним утром в понедельник. Но идти на занятия у меня не было ни сил, ни желания, - я отправилась в постель отсыпаться…

Так началась моя новая жизнь.
Жизнь, в которой я все глубже погружалась в свою любовь к Сириусу; да, через пару дней я поняла, что с ним меня связывает именно любовь. Он стал мне необходим, как воздух. Казалось, что моя жизнь останавливается, если его нет рядом.
Я жила только им.
Почти забросила учебу, лишь изредка появляясь в колледже и в общежитии.
К родителям я ездила еще реже, предпочитая лишний раз побывать у Сириуса.
А Лили за эти четыре месяца я не видела ни разу.
Я забросила своих и так немногочисленных приятельниц: Кристина обижалась на меня и пыталась наставить «на путь истинный», но напрасно. Я полностью растворилась в Сириусе, подчинив ему всю свою жизнь.
Я полюбила те же блюда, что и он, пыталась научиться ездить на его мотоцикле. Я не спорила с ним, даже если меня что-то и не устраивало, всякий раз с удовольствием идя на компромисс.
И я была счастлива все эти таких долгих, но так стремительно быстро пролетевших четыре месяца.

А он? Что же Сириус?
Чаще всего мне казалось, что он разделяет мои чувства. Но временами Сириус меня немного пугал, беспричинно мрачнея и упорно избегая встреч.
Иногда он просто закрывался в комнате, игнорируя мой стук в дверь.
Я называла это «приступами меланхолии» и в такие дни старалась не мешать Сириусу, но чувствовала, что добром это не кончится.
И вот однажды произошел первый срыв.

Тот вечер начинался прекрасно; мы поехали ужинать в небольшой лондонский ресторанчик. Сириус был весел, благодушен, и нам было очень хорошо.
Я отлучилась буквально на пару минут, а когда вернулась, то увидела возле нашего столика двоих молодых людей, о чем-то беседовавших с Сириусом.
- Ты бы лучше охранял свою магглу, Сириус, - бросил один из них, презрительно усмехнувшись. – А то им в последнее время не везет.
Я прекрасно знала, что значит это слово: так волшебники зовут людей вроде меня. Мне не хотелось затевать ссору, но Сириус побелел и чуть не кинулся на говорившего.
- Только попробуйте тронуть её, - прошипел он.
- И что будет? - презрительно спросил собеседник. - Магглы похожи на безмозглых щенков, такие же беспомощные. И твоя - не исключение.
Схватив Сириуса за руку, я взглядом умоляла его не устраивать драку: тем более, что мы находились среди обычных людей. К тому же он сам говорил, что магией ему пользоваться нельзя – во всяком случае, здесь. В конце концов его ведь элементарно пытались спровоцировать.
Сириус все-таки сдержался, но вечер был испорчен, и вскоре мы покинули ресторан.
Дома он сделал вид, что ничего не произошло, но я, порядком устав от недомолвок, потребовала от него объяснений.
О том, что в мире магии идет война, я уже мельком слышала, но не придавала этому серьезного значения. Сириус впервые откровенно начал рассказывать мне обо всех ужасах этой войны: об убитых волшебниках, о замученных до смерти магглах. Наверно, он заметил, как напугали меня эти слова, потому что вскоре замолчал.
- Будь внимательнее, Туни, когда идешь куда-то, - сказал Сириус. – И лучше сюда не приезжай, пока меня нет: ты же знаешь, что в случае чего защитить тебя будет некому.
Я ждала, что он обнимет меня и успокоит, но ничего такого не произошло: Сириус с серьезным видом сидел рядом, не делая попытки меня утешить.

В его словах мне почудился упрек, и горькая обида кольнула сердце. Если бы я была волшебницей, все было бы проще – это он, наверно, хотел сказать? Сириус же прекрасно знал о моей сокровенной мечте получить волшебную силу; близкое знакомство с магией только сильнее разожгло во мне это желание.

- Знаешь, я готова душу продать дьяволу, только бы поменяться судьбой с любым из вас, даже с теми, кого называют «пожирателями смерти», и стать волшебницей, - ляпнула я, совершенно не подумав.
- Дура! – Сириус вдруг страшно разозлился. – Ты даже не понимаешь, о чем говоришь!
- Сам дурак! – по-детски обиделась я. – Тебе хорошо говорить, сам-то волшебник! И пользуешься этим, - и презрительно добавила: - А что ты можешь без магии-то?! Да и все вы…
Этого Сириус не стерпел и в ответ осыпал меня язвительными насмешками. Я тоже не стала молчать…
Так, слово за слово в тот вечер мы впервые серьезно поругались. Расстроившись, я вернулась в общежитие.
Признаюсь честно, что виноватой себя не считала, скорее - наоборот. Но прошло время, и я начала тосковать, забывая об обиде. И отчаянно боясь, что больше никогда не увижу любимого.
Не выдержав, я первая поехала к нему. Он был рад мне, но сделал вид, что ссоры не было. Все еще помня о тоскливом времени нашей разлуки, я молча приняла правила игры. Только на душе все равно остался неприятный осадок…

Но Сириус все чаще возвращался домой мрачным, а иногда и откровенно злым. Сердцем я понимала, что не я тому причиной, но легче от этого не становилось. И мне все реже хотелось самой сглаживать острые углы.
Было и еще кое-что.
- Давай жить настоящим, - говорил Сириус, отказываясь обсуждать наше совместное будущее.
А мне так хотелось определенности! Да, и чего греха таить, я мечтала стать официальной женой Сириуса. Или хотя бы невестой – для начала.
Но Сириус молчал, делая вид, что не понимает моих намеков.
И вот наступил тот злополучный день, когда мы всё откровенно высказали друг другу и решили расстаться...

Тем вечером я приготовила отличный ужин, который, несомненно, должен был понравиться Сириусу. Но тот все не возвращался, хотя часы уже пробили восемь… потом девять… десять…
Только в половине двенадцатого в камине наконец зашумело и он появился.
Но в каком виде!
- Где ты был? – спросила я, даже не пытаясь сдержать раздражение, – таким пьяным выглядел Сириус. От него пахло спиртным и... женскими духами.

Я всегда была жутко ревнива. Сначала ревновала родителей: еще тогда, в детстве мне казалось, что Лили они любят намного больше.
В школе я бесилась, если моя подружка дружила с кем-нибудь еще: мне всегда хотелось, чтобы кроме меня, у нее никого не было.
А парни? Когда я была влюблена, то злилась даже если заставала их за простой беседой с другими девушками.
Я ревновала, но при этом старалась это скрыть, прикрываясь равнодушием, злостью или несуществующими обидами.
И Сириуса я тоже ревновала.

- Ты изменяешь мне? – спросила я, поразившись тому, как глухо прозвучал мой голос.
Сириус не ответил. Он был не в состоянии даже твердо держаться на ногах.
Поняв, что ответа не будет, я попыталась отвести его в спальню. Мне пришлось почти тащить его, и в этом я потерпела полный провал. Отчаявшись, я налила в кастрюлю холодной воды и окатила Сириуса, надеясь, что тот хоть немного протрезвеет. Лучше бы я этого не делала!
- Как же ты меня достала! Дай мне спокойно отдохнуть, - прохрипел Сириус, открывая глаза.
- Не на полу же, - растерянно заметила я.
- А почему бы и нет? Так ты хотя бы не станешь ко мне приставать, - ухмыльнулся тот. – Или ты так соскучилась по моему…? – он неприлично выразился.
Я, уже взяв его за руку, невольно отпустила её. А Сириус, зло усмехаясь, продолжал:
- Кто бы подумал, глядя на тебя, что ты такая ненасытная … сучка! Уж точно не я. Интересно, сколько мужиков у тебя было до меня? – риторически протянул он.
Сердце у меня упало, удар был слишком неожиданный. Я когда-то подумывала рассказать Сириусу о Верноне, но не смогла – так мне было стыдно. Да и он, казалось, не больно-то интересовался моим прошлым. А теперь…
- Я… но... - я не знала, что сказать, да и нужно ли.
Однако Сириус и не ждал ответа:
- О, Петуния, только не нужно врать или оправдываться. Мне, в принципе, все равно. Нас все равно ничего, кроме простого траха, не связывает, - шлепнув меня по заднице, Сириус, покачнувшись, осторожно начал подниматься по лестнице в спальню.
А я стояла и смотрела ему вслед. Обида стремительно превращалась в злость, а та в ярость.
- Ты… Сукин сын! – догнав Сириуса в коридоре, я влепила ему оглушительную пощечину.
- А ты – похотливая сучка! – усмехнулся тот, не прерывая пути.
Не узнавая саму себя, я следовала за ним, в глубине души надеясь, что это просто пьяный бред. Я действительно верила, что прямо сейчас, в любой момент Сириус упадет на колени, рассыпавшись в извинениях.
Но войдя в спальню, Сириус даже не раздеваясь, завалился на кровать.
- Ты не хочешь извиниться? - я вошла следом.
- За что? – казалось, Сириус искренен в своем удивлении. – Разве на правду обижаются? Да и зачем тебе извинения? Они - для любящих, а мы… мы так! – он многозначительно скривился.
- Но я… я думала, ты меня любишь, - выпалила я. – Я же тебя…
- Мерлин! – подняв глаза к потолку, простонал Сириус. – Только не надо признаний. У меня и без них голова раскалывается. И вообще, давай договоримся – мы с тобой просто трахаемся. Без взаимных обязательств … без любви! – безжалостно добавил он и уткнулся носом в подушку.
Я ошеломленно смотрела на него, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
- А если… если меня это не устраивает? – тихо спросила я, не надеясь на ответ.
Но Сириус все же ответил:
- Тогда тебе лучше уйти отсюда.
- Уйти? Навсегда? – мной овладел настоящий ужас. Я не могла поверить тому, что слышу.
- Нет, до тех пор, пока снова не захочешь потрахаться, - зло ухмыльнулся Сириус. – Тут я всегда готов тебе помочь.
- Но мне нужен от тебя не только секс, я... – я не думала о том, что говорю лишнее, ненужное, неуместное... Просто устала держать это в себе. – Я тебя люблю!
- А я тебя - нет, - пожал плечами Сириус. – К тому же... ты стала слишком надоедливой…

В этот момент в комнате раздался негромкий хлопок, возвращая меня к реальности. Я невольно вздрогнула: уж очень это было похоже на то, как Сириус порой возвращался домой.
Это действительно был он: еще не открыв глаза, я почувствовала аромат его лосьона. Все такой же родной…
- Привет.
Он сильно похудел за эти три месяца, но был по-прежнему красив.
- Здравствуй, - от волнения я с трудом могла говорить. – Ты… Что ты… Зачем…
Я не смогла даже закончить фразу.
- Мне вдруг хотелось тебя увидеть. Я был в общежитии, а твоя подружка рассказала, где тебя можно найти. Поздравляю!
- Ты пришел поздравить меня? Мог бы просто передать свои пожелания через Джеймса.
Мне стало обидно: Сириус вел себя так, словно мы были только друзьями. Словно не он выгнал меня из своей жизни.
- Мне просто хотелось увидеть, - повторил он и, протянув руку, ласково погладил меня по щеке.
- И поздравить? – ехидно спросила я, пытаясь не выказать обиды и сохранить хотя бы остатки своей гордости.
- Ты изменилась!
Только сейчас я увидела, какие грустные у Сириуса глаза, но воспоминание о том, как он почти вышвырнул меня из своего дома, не позволило мне его пожалеть.
- А ты чего ждал? Что я снова буду унижаться, умоляя о любви?
Оттолкнув его руку, я резко встала и двинулась к двери, намереваясь покинуть комнату.
- На это я уже и не рассчитываю. Я пришел извиниться перед тобой.
В голосе Сириуса было столько безысходности, что я невольно остановилась.
- Я виноват перед тобой. Мы не должны были расставаться врагами.
Я молчала, не глядя на него. Пусть думает, что стена занимает меня больше.
- Я… я любил тебя.
Это стало последней каплей: за всё время нашего знакомства я так и не услышала от него слов любви.
- Любил? – горько усмехнулась я. - Ты заявился сюда, чтобы поведать мне о том, что ты меня любил? Очень мило, спасибо, что сообщил. Мне теперь будет гораздо легче, как, впрочем, и тебе. Раз ты «меня любил!»
Наверно, я выдала себя с головой: так изменился его взгляд.
- Ты все такая же обидчивая, - грустно улыбнулся Сириус. - Мне было трудно сказать это тогда: меньше всего на свете я хотел быть зависимым. Особенно от тебя, - еле слышно добавил он.
Я чуть не задохнулась от ярости.
- Если я такая плохая, то зачем ты сюда заявился?
- Потому что это последняя возможность для меня. – Сириус развел руками: жест получился очень виноватый. – Поначалу...- он осекся, должно быть, подбирая слова, - ты была для меня просто развлечением. Девушкой на пару ночей... Но ты не была собой, если бы не вкралась в мою жизнь, став такой необходимой. И чем больше я к тебе привязывался и уступал, тем больше места ты занимала в моей жизни, вытесняя всех остальных. Ты ревнива до ужаса. Даже если я проводил время с друзьями, ты ревновала. Не надо спорить, - добавил он, видя, что я собираюсь что-то сказать. - Я понимал это и уступал тебе, старался уделять больше времени. Но постепенно тебе и этого становилось мало... Ты заговорила о браке. И вот тогда я начал паниковать. Мне казалось, что ты связываешь меня по рукам и ногам, заставляя делать то, что я не хочу. А тут еще эта война... Сейчас не самое удачное время для того, чтобы связывать свою жизнь с магглой. Не обижайся: я имею ввиду только то, что ты абсолютно беспомощна перед моими врагами. И я воспользовался первой же подходящей ссорой - мне нужен был повод уйти. Я был глупцом, полагая, что если ты исчезнешь из моей жизни, я смогу тебя забыть и спокойно жить дальше...
Сириус замолчал. Я медленно повернулась к нему:
- Смог? – мой голос звучал глухо.
- Я же здесь.
Он смотрел мне прямо в глаза. Я не знала, что сказать. Появление Сириуса перечеркивало всю мою уже распланированную жизнь. Появление Сириуса меняло все.

Только через месяц после ссоры я понемногу начала приходить в себя.
Первые дни мне хотелось броситься к нему и умолять разрешить вернуться в его жизнь. Но потом мне вспоминались жестокие слова...
Сам он так больше и не появился…
Зато Вернон стал часто навещать меня. Поначалу я избегала его, прикрываясь огромными домашними заданиями, но одиночество постепенно заставило меня пересмотреть свои взгляды на этот вопрос.
Я не могла находиться целыми вечерами одна: Кристина встретила нового парня и все время проводила с ним – и соглашалась встретиться с Верноном. В конце концов он оказался не таким уж и плохим. Да, с ним было скучно, но было у него одно качество, которого так недоставало Сириусу – надежность. Вернон был тверд в своих жизненных убеждениях и целях.
И он предложил мне выйти за него замуж, педантично расписав перспективы нашей совместной жизни. В ней было все то, о чем я всегда мечтала: дом в пригороде, с садом, а, возможно и с бассейном; дети и, конечно же, муж.
И, обдумав все, я согласилась. С моими данными мне не стоило надеяться на кого-то, более привлекательного, чем Вернон. К тому же я всегда боялась остаться старой девой…


- Ты опоздал!
Я действительно считала, что уже поздно что-то менять. Там, внизу ждут приглашенные гости, уже заказан ресторан, там Вернон в конце концов. Моя дальнейшая жизнь с ним расписана вплоть до мелочей. А Сириус?
И мне хотелось сделать ему больно. За все месяцы моих страданий, за обманутые надежды... Даже в том, что я сейчас выходила замуж за другого, был виноват Сириус.
В этот момент в дверь постучали:
- Петуния, дорогая! Пора! – мама попыталась было открыть дверь, но я придержала её рукой:
- Одну минуту, мамочка, - и почти шепотом сказала Сириусу, боясь, что нас услышат: - Прощай. Мне действительно жаль: я тоже очень тебя любила. Возможно, до сих пор люблю…
- Но тогда - почему?
- Потому что я не хочу поступать с Верноном так, как ты когда-то поступил со мной. Он же не виноват, что ты опомнился в последнюю минуту и захотел меня вернуть. Да и не заслуживает он этого.
Я говорила все это твердым голосом, а сама мечтала о том, чтобы броситься Сириусу на шею. Чувствуя, что моя сила воли вот-вот пошатнется, я рывком открыла дверь и, еле сдерживая набежавшие слезы, бросилась к маме.
С каким удивлением она смотрела на меня! Выглядела я, наверно, и правда жалко. Мама прижала меня к себе и ласково погладила по волосам:
- В чем дело, детка?..
У меня не было сил ответить. Я с трудом смогла взять себя в руки…

Я уже готовилась спуститься с лестницы, как мама тихо прошептала:
- Петуния, если ты не хочешь этой свадьбы, то мы все отменим.
- Мам... – язык прилип к нёбу. Я меньше всего ожидала от нее этих слов. – А.. как же гости, ресторан?..
- Все это неважно. – Решительно сказала она. - Гораздо больше меня волнует твое счастье. Если ты уже сейчас так горько плачешь, то что будет дальше?!
- Я не буду плакать. Я же сильная.
- Да, сильная, - мама грустно улыбнулась. - Я хотела сказать, что горжусь тобой не меньше, чем Лили. И люблю тоже ничуть не меньше. И так будет всегда, как бы ты сегодня ни поступила.
Наверно, она понимала меня гораздо лучше, чем я сама.

Только добравшись до церкви я осознала, что делаю. Я же выхожу замуж за нелюбимого человека. И тут я неожиданно поняла, что не знаю: любит ли Вернон меня? Он ни разу не признался мне в любви. Даже предложение сделал словно бы мимоходом, рассказывая о своем кредите на новый дом.
«Конечно, он меня любит!» - успокоила я себя, но мысль, появившись, не желала уходить. Сомнения захлестнули меня с головой.
А священник уже начал церемонию.
- Извините, пожалуйста, - перебила я его. - Мне срочно необходимо поговорить с Верноном.
Все вокруг растерялись и зашептались. Не обращая на них внимания, я потянула жениха за собой.
- Вернон, скажи, почему ты на мне женишься?
Тот растерянно посмотрел на меня, явно не ожидая такого вопроса.
- Ну, не знаю. – Задумчиво сказал он. - Зачем все женятся? Чтобы иметь семью, надежный тыл. Мне кажется, мы с тобой будем отличной парой.
Я не знала, смеяться мне или плакать. Ну почему мужчины так не любят говорить о своих чувствах?
- А как же любовь?
- Любовь? Любовь обязательно появится позже, когда мы узнаем друг друга получше.
Да, Вернон был непреклонен и явно не собирался признаваться мне в любви. Но этим он только облегчил мою совесть.
- Извини, Вернон, - со вздохом сказала я. - Но я не хочу выходить замуж без любви. Особенно если учесть, что мы оба не любим друг друга.
Лицо жениха скривилось в неприятной усмешке:
- А зачем тебе любовь-то? Или не хватило того козла, что бросил тебя, когда наигрался твоей любовью?
Я окаменела:
- Откуда ты знаешь?
- Да о нем весь колледж знает! – всплеснул руками Вернон. - Неужели ты думаешь, что «доброжелатели» мне не доложили? Я даже хотел свадьбу отменить!
- Но почему тогда не отменил?
- Пожалел тебя. – Тоном святого отца заявил жених. - Да и думал, что ты ценить будешь то, что я простил тебе твое … грехопадение.
Это прозвучало так пафосно, что я не удержалась и фыркнула:
- Ну, прости, что не оценила твоего великодушия.
Вернон жгуче покраснел:
- А знаешь... Хорошо, что ты не стала моей женой. Мама – и та говорила: «Шлюха всегда остается шлюхой!» Так что нам действительно лучше расстаться сейчас, пока ты не успела опозорить мое имя.
Вернон развернулся на каблуках, намереваясь вернуться в церковь.
- Извини меня, - крикнула я ему вслед.
Присоединяться к нему я не собиралась: пусть говорит что хочет. Я приму на себя любую вину. Главное сейчас – это поскорее добраться до Сириуса…

Эпилог.

Сириус

Возвращаться домой мне не хотелось: c тех пор, как Петуния покинула его, он казался мне пустым. Поэтому я так старался подольше задержаться на работе или провести вечер у друзей. А сегодня особенно…
Как ни странно, но я понимал, почему она отказалась от меня. И не обижался: а разве могло быть иначе?
Я же сам был виноват: наговорил ей гадостей, прогнал прочь... Не учел только одного, самого важного, - что не смогу жить без неё.
Я видел Петунию насквозь: и её зависть к любому волшебнику, и злость, с которой она смотрела на мир, если у неё что-то не получалось. Но у неё были и хорошие качества: верность, доброта, честность. Если Петуния кого-то не выносила, она никогда не считала нужным притворяться…
Но думать об этом теперь было бессмысленно.

К дому я подъехал, когда уже стемнело.
На скамейке возле входа сидел некто в черном плаще.
С тоской решив, что один из моих приятелей вознамерился присоединиться к моей одиночной попойке, я молча направился к дому. Что ж, буду хотя бы не один...

И увидел её: в плаще, накинутом на свадебное платье, с растрепанной прической и совершенно счастливыми глазами.
- Мне снова пришлось ждать тебя. Или я зря пришла? – неуверенно спросила она.
Ничего не ответив, я подхватил её на руки и закружил.

Жизнь так прекрасна, пока мы вместе…


Fin.