С праздником!!!

[irinamalfoi]

А к черту все, у меня так много работы в реале, что я не успела допечатать главу, посему поздравляю всех с праздником ( с тем, что напечатано)

новая глава неполностью

Швейцария.
Февраль 1980 года.

- Знаешь, Беллатриса, я еще раз перечитал записи доктора Вайса. И выявил одну весьма примечательную деталь, - Стивен немного помедлил, словно сомневаясь, стоит ли продолжать.
- Стивен, не тяни! - только по властному голосу и можно было сейчас узнать прежнюю красавицу.
Беллатриса Блэк, по мужу Малфой, полулежала в глубоком мягком кресле. Выглядела она не просто неважно, а откровенно плохо: ввалившиеся черные глаза темными кругами выделялись на похудевшем бледном лице. Сама она тоже похудела, превратившись почти в скелет, остался только живот полукруглый и тугой, как барабан.
- Любовь! – Стивен произнес это слово с презрением. И только в глубине светло-карих глаз плеснулось что-то. Хотя, может, Беллатрисе это и показалось. – Их… этих детей ведь никогда не любили. Польки и русские, на которых ставили первые эксперименты, беременели от немецких солдат. Сомневаюсь, что те вызывали у них положительные эмоции. Откуда там взяться любви к ребенку, еще и к не рожденному?! А наши? Ведь никто из них не хотел этого ребенка: отобрали пары и приказали забеременеть, ничего не объясняя…
Стивен замолчал. В комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь потрескиванием горевших поленьев из камина.
- Ты считаешь, что я ЕГО не люблю? – Беллатриса вопросительно уставилась на Стивена. Тот лишь пожал плечами, предлагая ей самой ответить на свой вопрос…

Оставшись одна, Беллатриса положила руку на округлившийся живот:
- Эй, парень, я люблю тебя!
Никакой реакции, разумеется, не последовало.
Любовь! Какое красивое слово! А сколько в нем надежд! Но Беллатриса не любила произносить его вслух, предпочитая говорить: «Я люблю кофе». Это было гораздо… безопаснее. Как часто люди, которых искренне любишь, причиняют нам боль. Иногда случайно, иногда специально, но чаще всего по незнанию или, что еще хуже, равнодушию.
В жизни Беллатрисы самым главным и дорогим человеком был Волдеморт. И именно он причинил ей самую страшную боль – своим мужским равнодушием! Он не реагировал ни на её заигрывания, ни на женские уловки. А ведь Беллатриса влюбилась в него, как говорят, с первого взгляда. И долго не могла поверить, что все бесполезно, что он абсолютно равнодушен к её женским чарам и уловкам. Брак с Родольфусом был еще одной бесполезной попыткой завоевать сердце Темного лорда. Впрочем, Родольфус её вполне устраивал как муж: в меру страстный, тактично позволяющий жить, как ей нравится, и закрывающий глаза на мелкие грешки жены. На самом деле их было не так уж и много, как приписывала ей людская молва: мужчины во все времена болтали больше, чем делали.
Вторым самым дорогим человеком в её жизни была Нарцисса. Сестра красивая, словно кукла, родилась, когда Беллатрисе исполнилось десять. Ревности к ней как к Андромеде, своей погодке, не было. Скорее наоборот, прехорошенькая девочка мгновенно завоевала её привязанность. Беллатриса всегда с удовольствием играла с сестрой, позволяя той делать все, что заблагорассудиться, и оставляя неприятные моменты воспитания на родителей… А потом повзрослевшая Нарцисса, которой Беллатриса приготовила блистательную жизнь миссис Малфой разбила ей сердце, уйдя из дома ради этого мальчишки Поттера. Честно говоря, Беллатриса не ожидала, что любовь сестры протянет так долго и даже перерастет в брак. Но вместе с тем она испытывала тайную гордость за Нарциссу, ведь та была похожа на неё и решительностью, и умом. А если учитывать, что произошло со второй миссис Малфой, то Нарцисса оказалась дальновидной штучкой и вместо того, чтобы лежать в могиле, была сейчас замужем за одним из самых богатых волшебников Англии.
Еще были родители, но к ним Беллатриса чувствовала еще и раздражение, порой превращающееся в ненависть. Именно они своим потворством виноваты в позорном браке Андромеды. Нужно было с детства выбить из головы сестры глупости о равенстве людей. Этого нет и никогда не будет: чистокровные волшебники изначально стоят выше всех остальных! Но нет, родители позволили сестре уйти к Тонксу. А должны были запереть дочь или даже убить, но не допускать этого позора. Беллатриса едва обретя власть, часть её употребила на то, чтобы осложнить жизнь сестры и её мужа. Как же ей хотелось увидеть разочарование на лице сестры, и чтобы та приползла к ней на коленях, вымаливая прощение. Увы, этого никогда не случится. И слава Мерлину, плоды того мезальянса погибли вместе с сестрой и никто больше не опорочит древнюю кровь Блэков…

Ах да, еще есть муж - блистательный жених мистер Малфой! Так раньше величали его газеты. Сейчас, во время войны их восторги сильно поутихли, да и завидным женихом после слухов о «проклятии рода» его теперь не назовешь. Любила ли его Беллатриса? Наверно, нет, но ей было с ним комфортно. Она видела и его недостатки, и достоинства, ценила вторые и старалась не замечать первые…

Интересно, каким будет их сын? Беллатриса откинулась на диване и зажмурилась. Перед глазами вырос образ мальчика-ангелочка с тугими щечками и длинными льняными кудрями, в светло-голубой кокетливой мантии. Именно так выглядела Нарцисса в детстве, благодаря которой и сложился этот образ идеального ребенка.
И тут произошло удивительное: кудри ребенка словно срезала невидимая рука, пухлые щеки втянулись, обозначив твердые скулы, мантия превратилась в темно-зеленую более строгого покроя. Мальчик с темно-серыми глазами вызывающе подмигнул ей, мол, а если так?
- Ты мне так больше нравишься - настоящий Блэк!
- И мне тоже так больше нравится, - ухмыльнулся малыш почему-то голосом Люциуса.

Беллатриса вздрогнула и… проснулась. Она по-прежнему находилась одна в комнате. Погладив тугой живот, она уже более уверено произнесла вслух:
- Я полюблю тебя, малыш! И буду самой лучшей матерью на свете! Ты у меня вырастешь смелым, сильным и уверенным волшебником, гордящимся чистотой своей крови. Уж я об этом позабочусь…

***
Апрель 1980 года.

- Так на это ты тоже не реагируешь, значит, не нравится, - констатировала вслух Беллатриса, переворачивая страницу огромного тома, лежащего перед ней на столе. – Дримиус, Джон, Дракон, Донни… - внутри неё зашевелился ребенок, словно подавая знак. И Беллатриса, приложив руку к животу, медленно повторила: - Джон… Дракон… - ребенок словно подпрыгнул внутри, причинив ей легкую боль. – Дракон Люциус Малфой-Блэк, - она будто пробовала имя на язык. – Может лучше – Драко Люциус Малфой?! Да, мне так тоже больше нравится. Надеюсь, Люциус одобрит наш выбор.

Первое время Беллатрисе было трудно разговаривать с ребенком, обращаясь непосредственно к нему. Это казалось глупым и противоестественным. Но потом она привыкла, осознав, что более внимательного собеседника в её жизни еще никогда не было. Говорить приходилось только правду, мальчик реагировал на малейшую ложь, обращенную к нему, словно читая мысли матери. Стивен утверждал, что такое вполне возможно. Но никто, кроме него, даже Люциус, не знал об этих разговорах. К тому же тесная связь с ребенком вылечила Беллатрису, вернув ей здоровье и красоту. Волдеморт, недавно посетивший их, был поражен её цветущим здоровым видом. Темного лорда всегда раздражал сам вид болезненных людей, именно поэтому, помня, вид предыдущих «подопытных» он и отправил Малфоев в Швейцарию. Теперь же, увидев Беллатрису, ставшую еще более красивой, чем прежде, он решил бывать у них чаще. Но дела, дела ждали его в Англии. Беллатрису почти не посвящали в текущие проблемы, да ей этого и не хотелось. Все свое время она посвящала воспитанию ребенка. Читала вслух книги по Темным искусствам, учила новые заклинания, вспоминала старые. Никто не мог сказать точно запомнит ли их сын, растущий в её чреве, но Беллатриса верила, что это сработает и не хотела терять зря времени, считая, что так выражается её помощь в завоевании мира для её повелителя. А сама тем временем все больше привязывалась к сыну…

***
5 июня 1980 года.

Беллатриса, по их со Стивеном расчетам, «перехаживала» уже почти неделю, но Драко не торопился появиться на свет. Целитель, наблюдающий за нею, предлагал использовать стимулирующие заклинания и зелья, но тут уже Стивен был против, считая, что ребенок может это воспринять как покушение на него лично и убить мать.
Поэтому приходилось терпеливо ждать…

Вспыхнул камин, в зеленом пламени появился Люциус. Вид у него был немного всклоченный, но поначалу Беллатриса не обратила на это внимания. И только когда тот наклонился к ней с приветственным поцелуем, её окатила волна запаха тяжелых удушающе-сладких духов. Люциус же вместо виновато-извиняющей улыбки лишь ухмыльнулся, разведя руками, мол, я же человек и ты разрешила. Да, она разрешала, но ведь не в этот страшный для неё момент! Беллатриса никому не рассказывала, как сильно она боится родов. Как плохо спит по ночам, уговаривая себя, а заодно и Драко, не опасаться родов. А Люциус является домой, благоухая чужими женскими духами и ведя себя, словно самец-победитель…
Беллатриса и сама не поняла, как она это сделала. Позже ей стало казаться, что это была не она, а Драко. Именно он резко откинул от неё Люциуса, да так что тот со всей силы врезался головой в каменную стену, прикрытую лишь тканью старинного гобелена.
- Стивен! – завопила она, с ужасом наблюдая, как расплывается лужа крови под головой мужа. Именно Уэсингтон, быстро оказавший Люциусу первую медицинскую помощь и спас того от неминуемой смерти.

Наблюдая, как суетятся вокруг мужа целители, вызванные Стивеном, Беллатриса вдруг ощутила теплый прилив внизу живота.
- Спокойно, мой мальчик! Только спокойно, Драко! Это не причинит тебе вреда. Ты будешь со мной, но не во мне, - шептала она ребенку, успокаивающе поглаживая себя по тугому животу. – Стивен, у меня воды отошли, - крикнула она, привлекая к себе внимание…

…- Мерлин, какой он крошечный! – разглядывая принесенного ей ребенка, выдохнула Беллатриса.
- Не такой уж он и малыш – три девятьсот – это отличный вес для новорожденного! – улыбнулась ей помощница целителя. – У вас очень здоровый ребенок, миссис Малфой!
- Я больше боялась, было вовсе не так уж и больно, - призналась Беллатриса, не сводя взгляда от сына.
- Вам повезло, миссис Малфой, первые роды обычно проходят гораздо тяжелее, а тут ребенок, словно сам «выскочил», зелий почти не понадобилось, только несколько швов из-за поспешности наложили, но их скоро не будет видно, - успокоила она. - И муж ваш уже почти поправился. Целитель Джинос говорит, что обошлось без неприятных последствий…
Но Беллатриса её почти не слушала, продолжая разглядывать новорожденного сына...

***

… - Она пыталась меня убить! – упрямо твердил Люциус.
Стивен подал ему бокал с вином:
- Успокойся, Люциус. Она же тебя не убила, да и сомневаюсь, что она этого хотела. Скорее не сумела сладить с всплеском магии ребенка. Ты, кстати, тоже хорош. Беллатриса вся на нервах из-за предстоящих родов, а тут ты от шлюхи являешься… - осуждающе покачал головой Стивен.
Люциус встрепенулся, было, возразить, не твое дело, приятель, но, вспомнив, кто спас ему жизнь, промолчал. А потом нехотя пояснил:
- Да не был я у шлюхи. Не сволочь же я бесчувственная. Просто заявилась ко мне одна дамочка сегодня на работу. Вроде как поговорить о делах… - он многозначительно замолчал.
- И?
- И?! И соблазнила. Я и глазом моргнуть не успел, как она уже на мне лежала. А я же не железный, у меня кроме Беллс после свадьбы никого и не было. Домой когда вернулся, не знаю что на меня нахлынуло, но оправдываться я не собирался, тем более, что жена давно разрешила мне маленькие… слабости на стороне иметь. Кстати, ты её знаешь. Эту девку зовут Диана Забини, она была подругой Лиззи.
- Диана? – искренне удивился Стивен. – И что ей от тебя было нужно?
- Я думал деньги, но нет – она от них отказалась. И при этом заверила, что только любовь заставила её так поступить. Только я ей не верю. Что-то ей от меня нужно и это что-то весьма серьезная вещь, раз уж она отказалась от денег и подарков. Ну поживем - увидим, - Люциус отпил из бокала. – Ну и когда мне покажут сына?
- Сейчас распоряжусь принести, - поднялся со стула Стивен. – Да, и советую извиниться за измену перед Беллатрисой. Хоть тебя и изнасиловали, - ухмыльнулся он, выходя из спальни…


***

31 июля 1980 года.

- Какие они все-таки крошечные! – поразился Сириус. – Ну и кто из них кто?
- Справа – это твой крестник Гарри Джеймс Поттер, а слева – Альбус Северус Снейп, - довольно улыбаясь, пояснил ему Джеймс. - Да, и мой сын старше.
- Ага, на целых три часа, - ухмыльнулся Северус, зачаровано наблюдая за сыном. Ему до сих пор не верилось, что он стал отцом.
Все трое стояли возле стеклянной стены, наблюдая за детской палатой.
- Нет, самый старший среди них это мой Невилл, вон у стены спит, - откуда-то сзади появился Фрэнк Лонгботтом. – Он еще вчера родился!
Обменявшись поздравлениями, новоявленные отцы снова уставились каждый на своего ребенка.
Сириус успешно подавил зависть и сожаления, два племянника одновременно это ведь тоже неплохо. Ему не надо заморачиваться с воспитанием детишек, он будет просто веселым дядей Сириусом. И крестным отцом.
- А кто станет крестным Альбуса? – спохватившись, спросил он.
- Дамбдор, конечно, - закатил глаза Северус. – После того, как он спас Лили, о другой кандидатуре она и слышать не хочет, да я и не возражаю. Ведь если бы не Альбус… - он замолчал.
На прошлой неделе на их с Лили дом напала группа пожирателей. Самого Северуса не было в тот момент дома. Каким образом Дамблдор узнал о предстоящем нападении и смог спасти беременную Лили, Северус так до сих пор и не узнал. Глава ордена феникса успешно хранил свои тайны и их источники…
- Здесь слишком много мракоборцев! – пробормотал вдруг Фрэнк.
- И, правда, многовато. Обычно в больнице их один-два для легкой охраны, - согласился с ним Джеймс, поглядывая по сторонам. – Но думаю, если произошло что-то серьезное, то там все скоро пояснят.
Так и произошло…

***

… - Тебе нужно выбрать Хранителя тайны, - закончил свой рассказ Альбус.
Джеймс растеряно смотрел на него. Пророчество… нападение… охота за крошечными детьми… Все это никак не укладывалось у него в голове.
- Ведь это же бред, сэр. Ну какая опасность может быть от едва родившегося мальчика?!
- Джеймс, опасность угрожает всем троим. Лонгботтомы уже предупреждены, и я провел для них обряд.
- И кто у них хранитель? – поинтересовался Джеймс, все еще пытаясь справиться с потрясением.
- Я. И тебе я тоже предлагаю свои услуги, - помолчав, добавил Альбус.
- Не обижайтесь, сэр, но я выбираю Сириуса, - быстро решил Джеймс.
- Это хороший выбор. Блэк скорее язык проглотит, чем выдаст вас с Нарциссой, - спокойно согласился с ним Дамблдор. – Да и ему это пойдет на пользу, может, перестанет зря рисковать своей жизнью! Итак, решено – обряд нужно провести сегодня же!..

***

…- Я!
- Что? – переспросил Альбус.
- Хранителем тайны буду я сам. Это же возможно? – Северус решил не извиняться за свой выбор, все же это его жизнь.
- Да, - согласился с ним директор, легко улыбнувшись. – Это ведь твоя жизнь! – он словно прочел мысли Северуса вслух…